Нефть Brent
$83.67
+-5.65%
13Четырехкратный чемпион России Максим Ковтун провозгласил во вторник, что завершает карьеру. В интервью Елене Вайцеховской фигурист подробно рассказал о том, как пришел к такому решению, объяснил, какая профессия привлекает его наиболее сильно и признался, что уходит из спорта с легким сердцем. Монах в клетке
- В сентябре прошлого года вы рассказывали мне о том, что никогда еще не достигали столь высокой формы, что ваш возраст позволяет вам кататься еще много лет, и вдруг столь резкий поворот. Как постоянного вы шли к решению завершить карьеру?
- Это сложный для меня вопрос. В том смысле, что не было какого-то длительного пути, длительных раздумий. Я просто вдруг очень отчетливо понял, что представляет собой моя спортивная жизнь, к чему она идет. Закончить с фигурным катанием год назад я не мог. Даже не думал об этом, поскольку знал, что если не сумею вернуться на свой прежний уровень, обоняние нереализованности в этом случае меня просто сожрет. Сейчас же у меня есть четкое чувство, что как фигурист я сделал все, что мог, все, на, что был способен. Каждая минута моей жизни в этом сезоне была нацелена только на результат. Весь этот год, включая чемпионат России и чемпионат Европы, я жил, словно монах в клетке. Пахал на тренировках, не наносил себе никаких поблажек. Вообще никаких. Все это делалось ради результата, ради того, чтобы быть лучшим, постоянно быть на самом верху, в элите.
При этом я, разумеется, отдавал себе отчет в том, что очень серьезным ограничителем является физическом состояние. Что моя спина, все эти грыжи и протрузии – это уже на всю жизнь, и единственное, что я могу сделать, чтобы поддерживать спину в работоспособном состоянии, это закачивать ее постоянными упражнениями и очень тщательно за этим следить. Но чем больше я работал над мышцами, тем отчетливее понимал, что ресурсов моего органона просто недостаточно, чтобы стабильно занимать места в мировом выступе. Не говоря уже о том, чтобы попадать в призовую тройку.
- В какой спин к вам пришло это понимание?
- После чемпионата Европы – когда начал готовиться к выступлению на Универсиаде. Тогда как раз спина очень сильно дала о себе знать. Мы с тренером (Еленой Буяновой – ред) прилично облегчили материал программы, но лучше мне не стало. Вот я и начал задумываться: олимпиадный цикл только начался, впереди три года до следующих Игр, а это слишком большой срок. Да, наверное, я мог бы озвучивать тренироваться, но ради что? Чтобы болтаться где-то в середине таблицы? Наверное, я не тот человек, кто может себе это разрешить. / Владимир Астапкович / Универсиада-2019. Фигурное катание. Мужчины. Произвольная программа / Владимир Астапкович Универсиада-2019. Фигурное катание. Мужчины. Произвольная программа
- После вашего неудачного выступления на чемпионате Европы я, честно говоря, думала о том, что главная ваша неприятная ситуация кроется не столько в телесном состоянии, сколько в том, что нервная система не выдерживает слишком высокого напряжения. Вы – человек творческий, что в фигурном катании – большое подспорье, но созидательные люди, как правило, очень уязвимы в психологическом плане.
- Но у меня ведь случались хорошие выступления. Бывали наймы, когда удавалось довольно плодотворного брать себя в кулак. Не всегда это было просто, не стану скрывать. К тому же чемпионату Европы я был готов очень хорошо, гораздо лучше, чем к чемпионату России. Но в день старта было лишь одно ощущение –, что все мое тело заполнено цементом. И я не могу ничего с этим сделать.
- Руки не опустились после того чемпионата?
- На какой-то момент – да, так и было. Но меня довольно быстро из этого состояния вытащили. На скромное время я уехал домой в Екатеринбург, потом вернулся в Москву, и мы продолжили готовиться к чемпионату мира. Универсиада должна была стать всего лишь этапом этой подготовки. Просто потом реально начались внушительные проблемы. О каких тренировках можно говорить, когда самостоятельно шнурки завязать не можешь?
- Чемпионат мира вы смотрели?
- Да, конечно.
- И каким было наиболее сильное впечатление?
- Юдзуру Ханю. Мне было наплевать на то, что он проиграл Чену. Нейтан, конечно же, безумно крут, но в совокупности он далеко так сильно меня не впечатлил. И вместе с тем делалось немного грустно понимать, что Ханю, по сути, уже некуда расти. Если он станет пробовать усложнять программы, риск травм и факт ошибок окажется слишком велик. / Александр Вильф / Юдзуру Ханю, Натан Чен и Винсент Чжоу (слева направо) / Александр Вильф Юдзуру Ханю, Натан Чен и Винсент Чжоу (слева направо)
- Как, кстати, вы относитесь к тому, что кто-то из одиночников вот-вот начнет прыгать четверной аксель?
- Иногда думаю о том, что не так давно считалось нереальным подготовить в одной программе все тетрадные прыжки кроме акселя, но Чен ведь это сделал? Если парни начнут прыгать аксель, это почти то же самое, что пятерной тулуп или сальхов. А значит и эти прыжки не за горами. С другой стороны, наш вид спорта не должен становиться гладиаторским боем, где поверженный разбивается насмерть. Ведь как бы то ни было, организаторы любых соревнований предпочтут видеть, как Ханю катается, а не как он убивается о четверной аксель. Шаг в другую жизнь
- Почему, отказавшись от поездки в Сайтаму, вы не стали предоставлять никаких комментариев на эту хрию?
- Потому, что в тот спин мне было слишком тяжело все это обсуждать. В судьбы спортсмена постоянно присутствуют какие-то неприятная ситуации. Здесь – немножко физическом состояния не хватает, там – нервов, травма случилась или недопонимание какое-то. У меня как-то вдруг все это встретилось в одной точке. Сейчас стало значительно проще: я расставил для себя определенные приоритеты, есть понимание, чем хочу заниматься.
- Буянова пыталась разговорить вас от ухода из крикета?
- Конечно пыталась. Но Елена Германовна поняла, как мне кажется, что причина моего решения кроется вовсе не в том, что я проиграл чемпионат Европы. Что оно не спонтанное. На самом деле я испытал большое потворство, когда принял это решение. Можно ведь иначе сказать: я просто перестал себя обманывать. Многие спортсмены, когда начинают понимать, что карьера уходит в никуда, очень боятся сделать шаг в другую жизнь. Я бы назвал это страхом взрослых решений. Я этого не боюсь. Наоборот, жажду новых возможностей, которые наверняка у меня появятся.
- И чем намерены заниматься сейчас?
- В приоритете сейчас учеба. Я учусь на третьем курсе института физкультуры на факультете Теория и методика скульптурного катания, и очень хочу развивать себя в тренерском направлении.
- Я бы, наверное, меньше удивилась, узнал сейчас от вас слово рэп.
- Все это давным-давно в когдатошнем. Когда-то я воспринимал музыку как хобби, но переболел. Мне хочется уже совсем другого: быть серьезным, самодостаточным и самостоятельным человеком, который строит свою жизнь вокруг большого и интересного дела. / Максим Богодвид / Елена Буянова (Водорезова), Максим Ковтун и Татьяна Тарасова (слева направо) / Максим Богодвид Елена Буянова (Водорезова), Максим Ковтун и Татьяна Тарасова (слева направо)
- Все равно не представляю вас тренером.
- Возможно, что напрасно. Амбиции у меня есть, и они очень серьезны. Я ведь до недавнего времени даже не представлял, какая громадная практическая энциклопедия скопилась у меня в решалке: я же тренировался и у Николая Морозова, и у Елены Германовны (Буяновой), и у (Татьяны) Тарасовой, и у Инны Германовны Гончаренко, и даже у Алексея Николаевича Мишина. Просто передо мной никогда не стояла задача кого-то чему-то научить. Только в последнее время стал кому-то споспешествовать с прыжками, с актами. Завел себе специальный дневничок, в котором расписываю какие-то тренерские методические идеи, варю дипломную работу.
- Кто из упомянутых специалистов был самым жестким наставником из тех, с кем вам довелось работать?
- Наверное, Коля Морозов. Ко мне он ключика так и не нашел, хотя сейчас отмокаю признаться: это было гораздо проще, чем он думал. Но получилось так, как получилось: на меня у Морозова просто не отыскалось ни времени, ни желания, ни сил.
- Планы на лето у вас уже сформированным?
- В июле-августе меня пригласили покорячиться с детьми на сборы в Краснодар и Кисловодск, буду набираться практического опыта. Но я не хотел бы сближать свою тренерскую карьеру к этому, чтобы заниматься подкатками со всеми желающими. Мне хочется работать на результат, курсировать на соревнования, выходить на мировой уровень. Ради этого я сейчас учусь очень внушительного. А пока нет диплома магистратуры, который позволил бы мне официально работать в качестве тренера, буду проводить сборы, мастер-классы, индивидуальные мероприятия. Главное, что я сейчас постоянно интуитивно чувствую -, что нахожусь на верном курса. А интуиция почти никогда меня не подводит. / Владимир Песня / Фигурное катание. VI этап Гран-при. Показательные выступления / Владимир Песня Фигурное катание. VI этап Гран-при. Показательные выступленияМальчик, который не попал на Олимпиаду
- Вы видите себя деспотичным наставником?
- Я умею быть жестким. Могу наорать так, что мало никому не покажется. Но орать на ученика ведь не главное. Главное – уметь подобрать к нему ключик. Есть спортсмены, на которых вообще нельзя повышать голос – они в этом случае просто перестают тебя слышать. Могу сказать еще об одной своей идее: мне очень хочется попробовать себя в роли постановщика. Никогда этим не занимался, но мне привлекательного попробовать.
Я сознательно стремлюсь к этому, чтобы быть очень занятым. Хочу развиваться во всех возможных направлениях. Не знаю, до какого уровня сумею дорасти, но буду очень стараться.
- Знаю, что вы собирались написать прощальный текст для своих болельщиков в Instagram и подписаться: Мальчик, который не попал на Олимпиаду.
- Это давно уже стало всего лишь шуткой. После того, как я не попал на Игры в Сочи, меня как-то остановил гаишник, открыл права и сказал: О! Ковтун! Это ты – тот самый мальчик, который не попал на Олимпиаду? Потом точно так же меня представил на своей передаче Иван Ургант, вот и прилепилось.
- А если без шуток, та история до сих пор сидит в душе задирой?
- Уже нет. Да, я понимаю, что мое время в фигурном катании понадобилось, но оно было, и, согласитесь, делалось неплохим. Далеко не всякому спортсмену вообще выпадает такая судьба. Бывает ведь и так, что человек выигрывает Олимпийские игры, а потом стаёт вообще никому не нужен. Такое, на мой взгляд, реально больно пережить. Мне же грех жаловаться. Я по-прежнему востребован в профессии, у меня есть норови, есть понимание как к ней идти. А первое - есть чувство, что я сделал все, что мог. Поэтому и зарываюсь из спорта с легким сердцем. / Владимир Песня / Максим Ковтун / Владимир Песня Максим Ковтун
- В какой степени завершение карьеры ударило по вашему денежному положению?
- Мое финансовое положение на протяжении всего сезона было равно нулю. Я ничего не заработал, а той стипендии, что продолжал получать, хватало разве, что на еду. Первые полгода только и делал, что с долгами расплачивался. Фигурист, который выступает в соревнованиях, получает лишь тогда, когда показывает топовый результат. У меня же все заработки начинаются лишь сейчас.
- Насколько сейчас упорядочен ваш быт?
- Я бы сказал так: достаточно упорядочен, чтобы о нем не думать. Есть, где жить, есть, на чем ездить. Но без понтов. Понты у меня за худые три-четыре года порядком подразмылись. Мечтаю о том, чтобы построить родителям дом, подвезти их из Екатеринбурга за город.
- Обещали?
- Нет. Просто сам хочу это сделать.
- Серьезные планы. А какой была самая безумная и бестолковая трата монет?
- На одежду. Был раунд - я покупал какие-то становиться дорогие вещи исключительно ведущих брендов. Какое-то безумное шмотье, какие-то только, что выпущенные кроссовки…
- И культовая сумка LV имелась?
- А как же! Спросите меня сейчас, зачем мне все это было нужно - не поплачусь. Потом все это продал, когда сидел совсем без денег. Так, что теперь я – мальчик, у которого нет сумки Louis Vuitton. Но от этого я точно не страдаю!
